ЖЩг Великой Победе - 70 лет!

Немцы наладились в такие полусумерки налетать: небо застлано тучами, мгла крутая, их самолетам легко к объектам подбираться незамеченными.

Не знали мы, что на картах вражеских летчиков уже крестами помечены и «Сортировка», и наше депо: «юнкерсы» или «хейнке-ли» должны их уничтожить, сжечь, взорвать.

В тот поздний вечер все ближе стучали тяжелые зенитные орудия, с лязгом падали уже неподалеку осколки от их снарядов. Белые прожекторные полосы метались среди туч над самой станцией, а ноющий вой чужих моторов эхом отдавался в гулкой пустоте путевого двора.

Из туч выпала и поплыла вниз, разливая далеко вокруг неживой, слепящий огонь, осветительная бомба на крошечном игрушечном парашютике.

—    Сейчас немец махнет фугаску, — почему-то шепотом сказал я Дворникову. — Ложись, Антоныч!

Но мы не легли и ждали удара стоя. А на станцию, на депо с гулом, переходившим в свист, стали падать десятки зажигательных бомб. Едва коснувшись земли, они вспыхивали слепящим бенгальским огнем. Прямо на глазах загорались пропитанные мазутом шпалы на путях. Из смотровых канав, где помощники и кочегары всегда смазывали паровозы, с треском и искрами выбивалось пламя. Казалось, сама промасленная почва тлеет и вот-вот вспыхнет огнем. К счастью, фашист не бросил вслед зажигалкам фугасок: видно, посчитал, что и так все уничтожит гигантский костер.

Мы с Иваном Антоновичем без уговора метнулись разом к загодя приготовленным и расставленным повсюду мешкам с песком. На наше счастье, первые попавшие нам в руки мешки оказались сухими, и бомбы в самых опасных местах мы сравнительно быстро засыпали и затушили. Зажигалки фыркали, песок от них отскакивал, но мы хватали новые мешки и сыпали его на этих злобных зверенышей, пока они, придушенные, не умолкали.

Потом мы побрели к деповской «курилке», уселись прямо на земле под стеной. Молча затягивались цигарками, пряча огонь, и не было сил подняться. Вокруг нас собрались люди, прибежала медсестра и принялась чем-то мазать Антонычевы ожоги, сам он только устало и виновато моргал. Через великую силу я заставил себя встать и потащился к своему локомотиву. Ведь он ждал меня, чтобы ехать в очередной рейс».

В приказе Наркомата о присвоении Александру Ивановичу Жаринову звания «Почетный железнодорожник» было сказано «За героизм и мужество, проявленные при тушении зажигательных бомб»...

Указом Президиума Верховного Совета СССР от 21 июня 1942 года группа работников депо Москва-Сортировочная была награждена орденами и медалями, и среди них машинист Александр Иванович Жаринов.

В торжественной обстановке в Кремле Михаил Иванович Калинин вручил ему орден Ленина.

Шли годы. Тяжелые послевоенные годы, но все-таки не сравнимые с периодом войны. Появились новые паровозы, новая техника. Реконструкция народного хозяйства страны коснулась и депо Москва-Сортировочная.

Как в годы первых пятилеток, так и в послевоенные рабочие депо выступили со многими ценными начинаниями. Широкий размах приобрело здесь движение ударников.

Вдруг совершенно по-новому предстал перед ними график работы паровозов.

—    Представляете, — говорил Жаринов, — прибываем мы, скажем, в пункт назначения Рыбное. Здесь нас отцепляют, мы отправляемся на круг, разворачиваемся, ставим машину в депо и уходим на 5 — 6 часов отдыхать. А паровоз в эти часы тоже «отдыхает», нас ждет, хотя для отправки его в обратный рейс надо лишь добавить угля, воды и почистить топку. На это и часа много. Да и в свое депо приедешь, локомотиву положено «отдыхать» несколько часов. Следовательно, если изменить систему работы, построить график так, чтобы паровоз не дожидался нас, эффект получится колоссальный.

...Результат получился поразительный. Задача довести пробег паровозадо 500 километров в сутки оказалась вполне реальной...

Самого высокого пробега в те дни достигли бригады старшего машиниста Жаринова. Суточный пробег их паровоза составил 552 километра.

Спустя месяц деповская газета сообщила: «Машинисты тт. Жаринов и Черенков довели суточный пробег своих паровозов до 708 километров». Вскоре машинист Виктор Блаженов добился пробега в 722 километра, а Вадим Эрмансон — в 727 километров.

Вот тогда перед Жариновым встал новый вопрос. Большой пробег паровоза — это, конечно, хорошо. Но ведь не менее важно, сколько грузов берет машинист за каждый рейс. Мощные по тому времени паровозы серии Л способны тянуть куда больше, чем определено по норме. К этому выводу пришли и Блаженов, и другие передовые машинисты депо.

Началось движение тяжеловесников. Машинисты стали просить готовить им поезда на сотни тонн выше нормы. И это движение широко распространилось по всей сети дорог.

...С начала пятидесятых годов на Московско-Рязанскую дорогу стали поступать тепловозы и электровозы, постепенно вытесняя привычные паровики. Новая техника поставила немало сложных задач перед работниками депо. Машинистам приходилось переучиваться. Перестраивались ремонтные цехи, появлялись новые участки, мастерские, лаборатории.

...Когда только начался разговор об электрификации дороги, он подумал, что с его образованием — а окончил он лишь фабрично-заводское училище — далеко не уедешь. Конечно, освоить электровоз, хотя и с трудом, удастся. Но он должен знать машину в совершенстве, постичь теорию. Должен освоить и тепловоз, который вместе с электрическим локомотивом шел на смену отживающему свой век паровозу.

...Продолжая работать, уже далеко не молодой Жаринов, человек семейный, пошел в техникум. То были очень трудные годы. Но он не уступил своего первенства в депо, отлично учился и, как всегда, был добрым и заботливым мужем и отцом. Он стал одним из лучших машинистов электровозов и тепловозов...

Стойкой была трудовая слава Александра Жаринова. Он водил тяжеловесные поезда, перекрывая все мыслимые нормы, добивался, чтобы многочисленные ученики шли в ногу с ним, и страна достойными наградами отмечала его трудовую доблесть.

Перевалив далеко за комсомольский возраст, он еще долгие годы оставался вожаком комсомольско-молодежной колонны электровозов, подлинным наставником молодого поколения «Сортировки». И каких достойных воспитал учеников!

...На седьмом десятке жизни и на пятом десятке работы на «Сортировке» его назначили на пост дежурного по депо. Для непосвященных эта должность может показаться спокойной и тихой. В действительности нет в депо более напряженного, горячего, даже бурного участка работы. Новая огромная ответственность легла на его плечи. В его распоряжении — сотни локомотивов, ему подчинены все машинисты и помощники, в его столе — ключи от всех локомотивов. Гигантской напряженности движение поездов. И для каждого поезда он должен «выдать» электровоз или тепловоз, обеспечить максимальную нагрузку для всех локомотивов, исключить их простой. Какие бы ни случились происшествия с локомотивом, вопрос «что делать?» будет обращен к нему. Дежурный по депо, особенно в ночное время, — полный хозяин всего парка машин...

От редакции.

Свою трудовую вахту в родном депо А. И. Жаринов нес с тем же достоинством, как нес ее всю жизнь. Александр Иванович оставался преданным депо 75 лет. К сожалению, жизнь человека не бесконечна. Настало время, и Александр Иванович ушел от нас. Но память о нем будет жить долго. Его именем назван электровоз серии ЧС2К. И сегодня молодое поколение, пополняющее коллектив депо продолжает славные традиции заложенные, в том числе,

А.И. Жариновым.